Главная » Статьи » Рефераты » Без категории |
Кафедра гражданского и семейного праваРефератВыполнил: курсант 215 группыПроверил: преподаватель кафедры Харьков 1998
Введение . ГК 1896 года действует в ФРГ с отдельными исправлениями и дополнениями до настоящего времени.
Значение БГБ не исчерпывается его практическими и научными достижениями. Оно связано также с особенностями исторических условий и временем создания этого законодательного акта. Принятый почти столетие спустя после Кодекса Наполеона, в эпоху перехода капитализма в высшую стадию, ГК 1896 года представляет особый интерес для истории права. Договоры и обязательства из недозволенных действий: общая характеристика Обязательства, юридически регулирующие обширную область товарно-денежных отношений, традиционно занимали в законодательствах место, следующее за вещным правом (правом собственности, владением и др.). Характерной внешней особенностью германского ГК является выдвижение на первое место обязательственного права. Это выдвижение подчеркнуло возросшее значение капиталистического, товарно-денежного хозяйства, перед интересами которого отступили на второй план традиционные институты, связанные с правом собственности, господствующие еще в Кодексе Наполеона. Наиболее распространенным способом возникновения обязательственных правоотношений традиционно является договор. Это — важная юридическая форма капиталистического перераспределения материальных благ. Договорному праву следует уделить поэтому особое внимание. Прежде всего, нужно отметить, что БГБ в соответствии с принятой установкой не дает определения ни обязательства в целом, ни договора в частности, как это делает, например- знаменитая ст.1101 Кодекса Наполеона. Можно, однако, реконструировать наиболее существенные черты понимания германского договора, сопоставляя отдельные положения БГБ. Во-первых, согласно § 145, «если кто-либо предложит другому заключение договора, то он связывается этим предложением...». Иными словами, договор понимался как юридическая связь. установленная между несколькими лицами. Во-вторых, согласно §241. «на основании обязательственного отношения кредитор имеет право требовать от должника совершения условленного предоставления (удовлетворения). Предоставление может заключаться и в воздержании...». Значит, содержанием договора могло быть как положительное действие, так и воздержание от такового. Такой юридический состав по существу не отличался от состава французского договорного обязательства (ст. 1101) и их общего римского источника. .
.
.- победоносно проведен великий принцип индивидуализации. Почти все. что касается формы и содержания договора, предоставлено свободному усмотрению сторон».
. Очевидно, что последняя фраза, выраженная абстрактным языком, обозначает в социально-экономической действительности Германии только одно — стабильность капиталистического обмена товарами. Итак, принятая германским ГК новая «теория волеизъявления» была призвана придать обязательственным (договорным) связям большую определенность и стабильность в интересах капиталистического оборота. Надо отметить также, что германская «теория волеизъявления» является с точки зрения теоретико-юридической более тонким юридическим инструментом для решения сложной проблемы выяснения действительных намерении сторон в обязательственном правоотношении.
. Кодекс установил обязательную форму (письменную или судебную) только для отдельных договоров. Такая форма была безусловно необходима, например для сделок с недвижимостями (землей, имениями).
Форма договора имела основополагающее значение по БГБ для особого вида обязательств — абстрактных. Их существование в БГБ — особенность этого кодекса. Абстрактные договоры не допускались в принципе Кодексом Наполеона. Отличительная черта абстрактного обязательства (отвлеченного обещания уплаты долга, векселя) состояла в полном разрыве с принятым в договорном праве основанием (каузой). Предметом обязательства здесь являлось само обещание, облеченное в письменную форму. § 780 ГК так и определил этот договор: «договор, по которому должник обещает удовлетворение с тем, чтобы обещание послужило самостоятельным основанием обязательства...». Отвлеченное обещание уплаты долга в соответствии с этим параграфом «действительно только в случае облечения обещания в письменную форму». Абстрактный характер таких обязательств (отрыв от каузы) резко усиливал их мобильность (право переуступки), что было весьма выгодно капиталистическому обороту и особенно крупным капиталистическим объединениям (банкам), обладающим большими активами и вступающим в многочисленные договорные связи. А вот для группировок средней и мелкой буржуазии — экономически более слабых контрагентов — абстрактные, формальные договоры были весьма опасны. Представители именно такой буржуазии чаще оказывались в роли должников по этим обязательствам. Им очень трудно представить юридические возражения против векселя, так как обязательства с абстрактным характером сохраняли свою силу независимо от причины (каузы), послужившей основанием для такого договора. Не случайно Кодекс Наполеона, бережно защищавший интересы французского крестьянства и других слоев мелкой и средней буржуазии, не допускал абстрактных обязательств. Их наличие в БГБ надо признать поэтому значительной уступкой крупной германской буржуазии, промышленникам-монополистам и банкирам. В целом легальные ограничения свободы договоров в БГБ немногочисленны и принципиально мало отличаются от аналогичных в Кодексе Наполеона (с отмеченными выше особенностями). Однако для БГБ характерен особый вид внеюрндических ограничений действительности договоров, малоизвестный французскому кодексу. Речь идет об уже упоминавшихся выше социально-этических критериях «доброй совести» и «добрых нравов». Кроме известного § 138 ГК, прямо признающего недействительной всякую сделку, противоречащую «добрым нравам», и разбираемого ранее, в Общей части БГБ, посвященной обязательствам, еще два весьма характерных правила, имеющих большое значение для судебной практики. Первое из них объявило, что «договор следует толковать согласно требованиям доброй совести и принимая во внимание обычаи гражданского оборота» (§ 157). Второе обязало должника «производить исполнение так, как-того требует добрая совесть, сообразуясь с обычаями гражданского оборота»(§ 242). Таким образом, БГБ контролирует внеюридическими критериями не только заключение договорных обязательств (§ 138), но и их исполнение и толкование. Ничего подобного не знал Кодекс Наполеона. Провозглашенный им принцип свободы ограничивался только обычными малочисленными легальными требованиями. ГК Германии. также предоставив частным лицам формальную свободу в области договорного права, по существу предоставил судебным органам государства значительные полномочия по толкованию договорных правоотношений вплоть до признания их недействительности. Судейское усмотрение становится по существу средством реального ограничения (регулирования) свободы договоров в соответствии с классовым пониманием «добрых нравов» и «доброй совести». 1. Савельев В.А. Гражданский кодекс Германии (история, система, институти): Учеб. пособие. – М. Юрист 1994. 2. Бернгефт Фр. Гражданское уложение Германской империи в процессе его образования. - СПб., 1910.-С. 3. Покровский И. Указ. соч. - С.275-276; Раевич С. Указ. соч. 4. Колер И. Указ. соч.-С.814; Раевич С. Указ. соч. | |
Просмотров: 323 | |
Всего комментариев: 0 | |