В России произведения в жанре Т. именовали “изнанками”, а их совокупность – “поэзией наизнанку”. Впервые охарактеризовал Т. перед отечественными читателями А.П.Сумароков в “Эпистоле о стихотворстве” (1747): “Гектор не на войну идет – в кулачный бой, / Не воинов – бойцов ведет на брань с собой. / Зевес не молнию, не гром с небес бросает, / Он из кремня огонь железом высекает, / Не жителей земных им хочет устрашить, / На что-то хочет он лучинку засветить".

Примеры Сумарокова показывают, что специфика жанра, который “в подлу женщину Дидону превращает”, - в “приземлении” мифологических героев и богов: в “снижающей” мотивировке их поступков, в принудительном обрамлении известных образов абсурдными бытовыми деталями. В Т. герои должны проявлять себя в негероических ситуациях, жизнь богов должна изображаться так же, как повседневная, прозаичная жизнь простого люда. Вместе с тем сочинителям Т. при описании событий предписывалось использовать “пренизкие слова”.

У российских поэтов жанр пользовался популярностью во второй половине XVIIIв. Его первым отечественным образцом считают написанную в подражание языковой манере Скаррона ирои-комическую поэму В.И.Майкова “Елисей, или Раздраженный Вакх” (1769). Однако у авторов русских поэм-Т. был предшественник – И.С.Барков, переводчик античной поэзии и сатирический стихотворец. В конце 1750 – начале 1760-х гг. он написал “Оду кулашному бойцу” и сборник “срамных” стихов “Девичья игрушка”, позднее приобретший скандальную известность. Барков пародировал жанровые штампы лирики классицизма обращением к нарочито грубому, площадному языку, в том числе к ненормативной лексике. Стиль Баркова оказал существенное влияние на русскую поэзию XVIII - начала XIX в., но оно проявлялось не в предельной раскрепощенности языка стихотворцев, а в их стремлении к достижению яркого контраста между исходно “высокими” темами и образами и “снижающей” их трактовкой, их крайним “обытовлением”.

В начале XIX в. Т. как разновидность ирои-комической поэмы исчезает. Одним из последних образцов большой жанровой формы, в которой “снижение” проявлялось как на уровне сюжета и образов, так и на уровне языка, явилась поэма В.Л.Пушкина “Опасный сосед” (1811). Она не была привычной “изнанкой”, не соотносилась с конкретным литературным источником, а служила целям жанрово-стилевого пародирования. Поэму А.С.Пушкина “Гавриилиада” (1821) современники уже не будут рассматривать в ряду традиционных травестийных поэм, несмотря на очевидное “снижение” мотивов из библейского сюжета.

Т. исчезает из русской литературы как жанр, но как способ имитации остается и в больших, и в малых формах. К середине XIX в. произведения, стилистически приближающиеся к жанру Т., общество именует пародиями. В результате теоретического обоснования в первой половине XX в. существования жанровой формы перепева, или “пародического использования”, современные исследователи (Н.И.Николаев и др.) приходят к выводу о том, что перепев наследовал канонической форме Т.

В действительности Т. как стилистический прием используется и в пародиях, и в перепевах. Перелицовке, следовательно деформации, могут быть подвергнуты идеи, образы, сюжет произведения, его языковые формы. Автор пародии сосредотачивается на “снижении” смыслового компонента произведения-источника, которое может сопровождаться и “снижением” языка оригинала. Лексические и иные языковые формы могут быть воспроизведены с целью показать анахронизм стиля пародируемого автора.

В перепеве привлечение чужого языкового материала в виде реминисценций, “осколков” цитат и дополнение этого материала лексикой, обозначающей современные реалии, неминуемо приводит к тому, что читатель, воспринимающий пародическое использование как средство сатиры на современность, замечает в результате и “снижение” стиля цитируемого автора, следовательно, его косвенное пародирование.

Сам факт соотнесения, сравнения “высокого” с “низким” позволяет усомниться в действительной “высоте” первого. Данте в “Комедии” подчеркнуто отказывается от рифм к слову “Христос”, так как сравнить Христа с кем-либо или с чем-либо – значит “снизить” его образ, принизить его значение. Дж. Джойс в пародическом романе “Улисс” проецирует сюжетную схему “Одиссеи” Гомера на изображаемую жизнь жителей Дублина, следовательно, “снижает” классический сюжет, создает современную “Одиссею наизнанку”.

Как было указано, Т. как тип комической имитации источника может осуществляться на сюжетно-образном и языковом уровнях. Языковая перелицовка имеет две формы. В произведении либо сохраняются синтаксические конструкции и риторические фигуры, а “высокая” лексика контаминирована с новой, “низкой”, либо “снижающей” перефразировке подвергается весь языковой слой имитируемого текста, при этом особо значимые лексические элементы (например, являющиеся эпитетами, входящие в состав сравнений) заменяются “низкими” эквивалентами. В настоящее время первая форма встречается редко, вторая – практически исчезла. В связи с распространением постмодернизма, предписывающего игру с жанрово-стилистическими стереотипами, с вечными образами и с чужим словом, современные авторы часто обращаются к приему сюжетно-образной перелицовки, при которой образы из известного произведения или переносятся в современный быт, или остаются в условном историческом времени, изображенном в имитируемом тексте, но окружаются отличающимися анахронизмом деталями.