Почему все не так? Вроде — все как всегда: 
То же небо — опять голубое, 
Тот же лес, тот же воздух и та же вода... 
Только - он не вернулся из боя. 
Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах баз сна и покоя. 
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя. 
Он молчал невпопад и не в такт подпевал, 
Он всегда говорил про другое, 
Он мне спать не давал, он с восходом вставал
А вчера не вернулся из боя. 
То, что пусто теперь, — не про то разговор: 
Вдруг заметил я — нас было двое... 
Для меня — будто ветром задуло костер, 
Когда он не вернулся из боя. 
Нынче вырвалось, словно из плена, весна. 
По ошибке окликнул его я: 
«Друг, оставь покурить!» — а в ответ — тишина... 
Он вчера не вернулся из боя. 
Наши мертвые нас не оставят в беде, 
Наши павшие — как часовые... 
Отражается небо в лесу, как в воде, 
И деревья стоят голубые. 
Нам и места в землянке хватало вполне, 
Нам и время текло — для обоих... 
Все теперь — одному. Только кажется мне,
Это я не вернулся из боя. 
(1969 г.) 
   Владимир Семенович Высоцкий родился 25 января 1938 года в Москве в семье военнослужащего. В 
начале Великой Отечественной войны с матерью Ниной Максимовной эвакуировался в Оренбургскую область. 
Летом 1943 года они возвращаются в Москву. 
   В 1955 году В. Высоцкий заканчивает среднюю школу и поступает в Московский инженерно-строительный 
институт имени В. В. Куйбышева, из которого уходит, не проучившись и года. В 1956 году поступает в школу-студию 
МХАТ имени В. И. Немировича-Данченко на актерское отделение, где занимается у Б. И. Массальского и А. М. 
Комиссарова. В 1960 году, окончив студию, он работает в Московском драматическом театре имени А. С. 
Пушкина и несколько месяцев — в Московском театре миниатюр. Тогда же начинается сниматься в кино. В 1960 
– 1961 годах появляются его первые песни. 
   В 1964 году В. Высоцкий поступает в Московский театр драмы и комедии на Таганке, где работает до 1980 
года. В 1968 году выходит первая гибкая пластинка В. Высоцкого с песнями из кинофильма «Вертикаль», а в 
1973 – 1976 годах еще четыре авторских диска, записанных во Франции. 
   Наверное, у каждого человека, знакомого с песенным творчеством Владимира Высоцкого, есть «свой 
собственный Высоцкий», есть песни, которые нравятся больше других. Нравятся потому, что они чем-то роднее, 
ближе, убедительнее. «Свой Высоцкий» есть и у меня. 
   Был такой вроде бы неплохой фильм «Вертикаль». Был и прошел. А песни, написанные Владимиром 
Высоцким для этого фильма, остались. Были еще фильмы, были спектакли, которые «озвучивал» Высоцкий, и 
очень часто песни, созданные им, оказались как бы на несколько размеров больше самого фильма или 
спектакля. Каждый раз у этих песен начиналась своя (и очень интересная!) жизнь. Они сразу же шли к людям, шли, 
будто бы минуя экран и сцену. 
   И особенно ясно это понимаешь, когда вслушиваешься в песни, написанные Владимиром Высоцким о 
войне... На мой взгляд, песня «Он не вернулся из боя» — одна из главных в творчестве Высоцкого. 
   В ней, помимо интонационной и психологической достоверности, есть и ответ на вопрос: почему поэт, 
человек, который по своему возрасту явно не мог принимать участия в войне, все-таки пишет о ней, более того — 
не может не писать? Песни Высоцкого о войне — это, прежде всего, песни очень настоящих людей. Людей из 
плоти и крови. Сильных, усталых, мужественных, добрых. Таким людям можно доверить и собственную жизнь, и 
Родину. Такие не подведут. 
   У Владимира Высоцкого есть песни, которые чем-то похожи на роли. Роли из никем не поставленных и — 
более того — никем еще не написанных пьес. Пьесы с такими ролями, конечно, могли бы быть написаны, 
появиться на сцене. Пусть не сегодня, так завтра, послезавтра. Но дело в том, что ждать до завтра Высоцкий не 
хотел. Он хотел играть эти роли сегодня, сейчас, немедленно! И потому сочинял их сам, сам был режиссером и 
исполнителем. 
   Он торопился, примерял на себя одежды, характеры и судьбы других людей — смешных и серьезных, 
практичных и бесшабашных, реальных и выдуманных. Он влезал в их заботы, проблемы, профессии и жизненные 
принципы, демонстрировал их способ мыслить и манеру говорить. Он импровизировал, увлекался, 
преувеличивал, был дерзок и насмешлив, дразнил и разоблачал, одобрял и поддерживал. Причем все это он 
делал так талантливо, так убедительно, что иные даже путали его с теми персонажами, которых он изображал в 
своих песнях. Путали и — восторгались. Путали и недоумевали. А Высоцкий вроде бы и не обращал на это 
никакого внимания. Он снова и снова выходил на сцену, продолжал сочинять и петь свои — всегда неожиданные, 
разноплановые, злободневные — «песни-роли». И, в общем-то, это уже были не роли, а, скорее, — целые пьесы 
со своими неповторимыми характерами, непридуманными конфликтами, точно выстроенным сюжетом. 
   Исполняя их, Высоцкий мог быть таким грохочущим, таким штормовым и бушующим, что людям, сидящим в 
зале, приходилось, будто от сильного ветра, закрывать глаза и втягивать головы в плечи. И казалось: еще 
секунда — и рухнет поток, и взорвутся динамики, не выдержав напряжения, а сам Высоцкий упадет, задохнется, 
умрет прямо не сцене... Казалось: на таком нервном накале невозможно петь, нельзя дышать! А он пел. Он 
дышал. 
   Зато его следующая песня могла быть потрясающе тихой. И от этого она еще больше западала в душу. 
Высоцкий только что казался пульсирующим сгустком нервов, вдруг становился воплощением возвышенного 
спокойствия, становился человеком, постигшим все тайны бытия. И каждое слово звучало по-особому трепетно. 
   Высоцкий пробовал себя в различных интонациях. Он искал для своих «пьес» все новые и новые краски, 
новые детали, и потому его песни имеют несколько вариантов, изменений, сокращений. И в этом — тоже он, 
Высоцкий, — его натура, его неудовлетворенность собой, его способ творчества. 
   Можно сказать, что дверь в его «творческую лабораторию» была постоянно распахнута. Он был весь на 
виду. Со всеми удачами и неудачами, находками и приколами, сомнениями и убежденностью. Он написал много 
песен. И, конечно, не все они равные. Но это всегда — неровность дороги, ведущей к постижению истины, к 
открытию людей и, значит, — к открытию самого себя... 
   Он был невероятно популярен. Достать билет на его выступление было намного труднее, чем «пробиться» 
летом в сочинскую или ялтинскую гостиницу. Но если для нормальных людей Владимир Высоцкий был своим, был 
близким, необходимым и любимым актером, то для мещанствующих снобов он, прежде всего, был «молодым». 
   А он ненавидел мещан. И снобов — презирал. Любых. Недаром у него есть горькая и злая песня, которая 
заканчивается такими словами: «Не надо подходить к чужим столам И отзываться, если окликают». 
   Однако, когда Владимира Высоцкого окликали не снобы, а люди — просто люди, — он поворачивался всем 
корпусом и отзывался всем сердцем! 
   Вспомним, к примеру, его «сказочные песни». Те самые, которые он писал для «Алисы в стране чудес», для 
кинофильма «Иван да Марья» и просто — для себя. 
   Дети, общаясь со взрослыми, моментально распознают, кто из взрослых с ними на равных, а кто 
«прикидывается» ребенком. Так вот, сочиняя свои «детские сказочные песни», Владимир Высоцкий ребенком 
никогда не прикидывался. Он просто был им. 
   За хриплым напряженным голосом и жесткой манерой пения до поры до времени скрывалась восторженная 
и добрая ребячья душа, прятался человек, гораздый на выдумку и озорство, умеющий верить в чудо, и создавать 
его... 
   Можно сказать: когда я впервые услышал эти песни, у меня долго не проходило какое-то ощущение 
свежести, улыбки, доброты. И я еще больше поверил в истину: даже тогда, когда в начале сказки все «страшно, 
аж жуть!», — в конце ее все страхи обязательно исчезают, там непременно светит солнце и торжествует добро! 
   По этим сказкам видно, как радостно он работал над ними, буквально «купаясь» в теме! Я даже вижу, как он 
улыбаясь, записывает лихие, частушки, виртуозно сделанные строки. Так поют скоморохи на сказочной ярмарке. 
Такого раскованного и одновременно точного обращения со словом, непринужденного владения разговорными 
интонациями в стихах добиться очень трудно. А Высоцкий добивался. 
   Но он умел быть не только добрым. И не только покладистым. 
   Когда некоторые «весьма специфические» зарубежные доброхоты брали его «на излом», Высоцкий, 
оставался самим собой, разговаривал с ними жестко и однозначно. Родину свою в обиду не давал никому. 
   Так кем же он все-таки был — Владимир Высоцкий? Кем он был больше всего? Актером? Поэтом? Певцом? 
Неизвестно. 
   Известно только, что он был личностью. Явлением. И факт этот в доказательствах уже не нуждается... 
Высоцкий продолжил свою жизнь. Его сегодня можно услышать в городских многоэтажках и сельских клубах, на 
огромных стойках и маленьких полярных станциях, в рабочих общежитиях и в геологических партиях. 
   Вместе с нашими кораблями песни Высоцкого уходят в плавание по морям и океанам нашей планеты. 
Вместе с самолетами взмывают в небо. А однажды даже из космоса донеслось: «Если друг оказался вдруг, И не 
друг, и не враг, а так, Если сразу не разберешь, Плох он или хорош...» 
   Эту песню пел звездный дуэт космонавтов в составе В. Коваленка и А. Иванченкова. И надо сказать, что 
здесь все было на высоте — и песня, и исполнение!.. 
   Лучшие песни Владимира Высоцкого — для жизни. Они — друзья людей. В песнях этих есть то, что может 
поддержать тебя в трудную минуту, есть неистощимая сила, непоказанная нежность и размах души человеческой. 
А еще о них есть память. Память пройденных дорог и промчавшихся лет. Наша с вами память... 
   Когда-то он писал: «Но кажется мне, не уйдем мы с гитарой На заслуженный и нежный покой...» 
   Правильно писал! 
   Владимиром Высоцким написано более 600 песен и стихов, сыгранно более 20 ролей на сцене театра, 30 
ролей в кинокартинах и телефильмах, 8 — в радиоспектаклях. 
   Владимир Высоцкий умер 25 июля 1980 года и похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве. Его могила 
круглый год усыпана живыми цветами. О нем много пишут, о нем делают кинофильмы и телепередачи, выходят 
его пластинки и книги. Садоводы называют его именем лучшие сорта цветов, альпинисты — труднодоступные 
горные перевалы. Поэты, художники, композиторы посвящают ему свои произведения. Слова его песен 
высекают на мраморе обелисков в честь погибших на фронтах Великой Отечественной войны. Он продолжает 
жить в стихах, песнях, названиях улиц. Его именем работники Крымской астрофизической обсерватории назвали 
малую планету «Владвысоцкий». 
Корабли постоят — и ложатся на курс, 
Но они возвращаются сквозь непогоды... 
Чтобы снова уйти, 
Чтобы снова уйти на полгода. 
Возвращаются все — кроме лучших друзей, 
Кроме самых любимых и преданных женщин. 
Возвращаются все — кроме тех, кто нужней, 
Я не верю судьбе, 
Я не верю судьбе, а себе — еще меньше. 
Но мне хочется верить, что это не так, 
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды. 
Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в делах, 
Я, конечно, спою, 
Я, конечно, спою — не пройдет и полгода. 
Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в мечтах, 
Я, конечно, спою, 
Я, конечно, спою — не пройдет и полгода. 
(1967 г.)